Андреев Леонид - Утенок
Леонид Андреев
Утенок
Неоднократно от многих лиц я слышал историю о Курице, высидевшей утенка, и
пришел к выводу, что сведения об этом печальном случае получены или из не
совсем надежного источника, или же авторы рассказов, увлекаемые художественным
чувством, а может быть и какими-нибудь предосудительными соображениями личного
свойства, заведомо допустили весьма значительные уклонения от истины.
Я не хочу употреблять слово "искажение истины", как свидетельствующее о
несомненной наличности злого умысла, но, во всяком случае, протестую против
той роли, которая навязывалась рассказчиками несчастной Курице, и против той
смехотворной окраски, которая придавалась всему этому глубоко трагическому
факту.
По обстоятельствам, говорить о которых здесь не место, я очень близко
стоял к Курице и ее семейству в момент описываемого случая, а с супругом ее
Петром Петровичем Петухом и до сих пор нахожусь в очень хороших, даже
дружеских отношениях.
Утенок Вася, тот, что впоследствии так неожиданно поплыл, вырос почти на
моих глазах; я же один из всех знакомых провожал его к поварскому столу, -
таким образом, право мое на восстановление рассказа в его единственно истинной
редакции едва ли может быть оспариваемо.
Газеты, когда-либо писавшие о Курице и утенке, покорнейше прошу не
отказать в перепечатке нижеследующих строк, за правдивость которых я ручаюсь.
---------------------------------------------------------------------------
-----
Жила Курица со своим супругом г. Петухом на заднем дворе одного
помещичьего дома.
То, что моего уважаемого друга, Петра Петровича, я поставил на втором
месте после его супруги, объясняется характером их семейной обстановки,
далекой от идеала. При всех своих симпатичных свойствах: добродушии,
молодечестве и галантности, заставлявшей Петра Петровича делиться с ближним
каждым найденным зерном, он был далек от идеала истинного семьянина, отца и
супруга. Не придавая значения излишеству в спиртных напитках, которому
предавался Петр Петрович, как весьма распространенному до введения винной
монополии пороку, я не могу вместе с тем отнестись с одобрением к его азартной
картежной игре. Под предлогом создания литературно-художественного кружка, в
котором литераторы, а равно мыслящие интеллигенты могли бы предаваться
удовольствию литературных бесед и пению (сам Петр Петрович обладал порядочным
тенором), он устроил нечто подобное картежному дому, где и играл по целым
ночам в железную дорогу.
Предоставляю читателю самому судить о тех муках, которые претерпевала в
одиночестве его супруга, терзаемая мыслью как о возможной утрате их состояния,
так и о целости прекрасных бакенбард Петра Петровича.
Наиболее, однако, крупным недостатком моего уважаемого друга была полная
неспособность отличить чужую жену от своей: всех жен он считал своими. Не раз
в горьких слезах жена его жаловалась мне на его постоянные неверности и с
грустной улыбкой указывала, что совершались они Петром Петровичем с самым
бравым и независимым видом, словно он был не Петухом в почтенных годах, а
опереточным артистом.
В результате такого поведения главы семьи хозяйство, а также воспитание
детей всей своей тяжестью легло на Курицу.
Женщина малообразованная, имевшая обо всем мире, а также о звездах,
превратные понятия, она была в то же время очень энергична и, воодушевляемая
любовью, нескольких из детей закормила насмерть, а из-за других дралась с
учителями. Каждая, даже пустая болезнь ребенка волновала ее и заставляла
провод
