Андреев Леонид - Искренний Смех
Андреев Леонид
ИСКРЕННИЙ СМЕХ
Только раз в жизни я так смеялся. Это не была та натянутая улыбка, с
которой мы выслушиваем анекдоты друзей и в морщинках смеха вокруг глаз прячем
не веселье, а неловкость и даже стыд; это не был даже смех сангвиника -
продолжительный, раскатисто-свободный грохот, которому завидуют прохожие и
соседи по вагону; это был хохот, властно овладевший не только лицом, но и всем
моим телом. Он полчаса душил меня и бил, как в коклюше, он выворачивал меня
наизнанку, бросал на траву, на постель, выворачивал руки и ноги, сокращая
мускулы в таких жестоких судорогах, что окружающие уже начали опасаться за мою
жизнь. Чуждый притворства, искренний до глубины души, - это был тот редкий и
счастливый смех, который оставляет светлый след на всю вашу жизнь и в самой
глубокой старости, когда все уже пережито, похоронено, забыто, - вызывает
отраженную улыбку.
Смешной случай, о котором я хочу рассказать, произошел очень давно.
Десятки лет проползли над моей головою и стерли с нее все волосы, но уже ни
разу я так не смеялся - ни разу! - хотя вовсе не принадлежу к числу людей
мрачных, по самой природе своей не отзывчивых на смешное. Есть такие люди, и
мне их душевно жаль. Так как искренний чистый и приятный смех, даже только
веселая, но искренняя улыбка составляют одно из украшений жизни, быть может,
даже наивысшую ценность ее.
Нет, я совсем другой, я веселый человек! Я люблю юмористические журналы,
остроумную карикатуру и крепко просоленный, как голландская селедка, анекдот;
бываю в театре легкой комедии и даже не прочь заглянуть в кинематограф: там
попадаются не лишенные юмора вещицы.
Но увы! Тщетно ищу я на людях и в книге тот мой прекрасный, единственный,
до глубины души искренний смех, который, как солнце за спиною, озаряет до сих
пор мой нелегкий путь среди колдобин и оврагов жизни, - его нет. И так же
бесплодно ищу я счастливой комбинации всех тех условий, какие в тот памятный
день соединились в искусный узел комического.
Конечно, я смеюсь, было бы неправдой сказать другое, но нет уже
искренности в моем смехе. А что такое смех без искренности? - это гримаса, это
только маска смеха, кощунственная в своем наглом стремлении подделать жизнь и
самое правду. Не знаю, как отнесетесь вы, но меня оскорбляет череп с его
традиционной, костяной усмешкой - ведь это же ложь, он не смеется, ему вовсе
не над чем смеяться, не таково его положение.
Даже неискренние слезы как-то допустимее, нежели неискренний смех
(обращали ли вы внимание, что самая плохая актриса на сцене плачет очень
недурно, а для хорошего смеха на той же сцене нужен уже исключительный
талант?). А как могу я искренно смеяться, если меня заранее предупреждают: вот
это анекдот - смейтесь! Вот это юмористический журнал - хохочите на весь
гривенник! Я улыбаюсь, так как знаю приличия; иногда, если этого требуют
настойчиво, произношу: ха-ха-ха, и даже гляжу на незнакомого соседа, как бы и
его привлекая к общему веселью, но в глазах моих притворство, а в душе скорбь.
О, тогда, в то утро, мне и в голову не приходило посмотреть на соседа, - я и
до сих пор не знаю, смеялся ли кто-нибудь еще, кроме меня!
Если бы они, желающие насмешить, еще умели как-нибудь скрывать свои
намерения. Но нет: как придворные шуты добрых старых времен, они издали
предупреждают о прибытии своими погремушками, и я уже заранее улыбаюсь - а что
значит заранее улыбаться? Это то же, что и заранее умереть или сойти заранее с
ума - как же это возможно! Пусть бы они з
